Научные степени

Сванидзе в «Особом мнении» рассуждал о фальшивых научных степенях. Цитирую длинный фрагмент почти без сокращений. Пусть висит здесь, отражая повестку дня.

К.ЛАРИНА: Есть даже подозрение, что и Владимир Владимирович Путин когда-то воспользовался услугами чужого текста. Во всяком случае, передо мной (я специально распечатала, чтобы не быть голословной) кандидатская диссертация президента Путина является плагиатом — об этом говорится в исследовании Бруклинского института Вашингтона. Они там конкретно приводят примеры заимствований и даже ссылаются на конкретную работу, откуда, собственно, все это было заимствовано и списано.

Н.СВАНИДЗЕ: Ну, Владимир Владимирович мог только улучшить ту работу, которой он воспользовался, естественно. Благодаря ему, автор той работы, которой и воспользовался, если воспользовался, Владимир Владимирович, он просто вошел в историю. Вот, ведь, в чем дело-то.

К.ЛАРИНА: Профессора Уильям Кинг и Дэвид Клиланд — теперь их имена будут известны, благодаря тому, что Путин процитировал.

Н.СВАНИДЗЕ: Вот! Кому нужен был этот Клиланд, ты мне скажи? А теперь о нем все говорят. Вопрос не только в том, что заимствовано, вопрос в том, кто заимствует. Это, понимаешь… У тебя бы заимствовал чего-нибудь или у меня Владимир Владимирович, это ж предмет гордости — внукам бы рассказывали.

Так вот. Вот то, что ты говоришь, подтверждает то, что говорю я. Я думаю, что кто-то от этого пострадает, а кто-то и не пострадает. Кому-то скажут «Знаешь, парень, клади на стол свою корочку кандидатскую или докторскую», а кому-то и не скажут. Я думаю, что, может быть, даже и тем, кто пострадает, так не скажут. Я вообще не знаю, какова технология в таких случаях восстановления справедливости.

К.ЛАРИНА: Ну, я могу тебе просто привести пример по той новости, которую прочитала минуту назад. Диссертационный совет Московского Педагогического государственного университета, где, собственно говоря, обнаружено большое количество таких плагиаторов, этот Совет был распущен, а руководитель Совета уволен из университета.

Н.СВАНИДЗЕ: Вообще ты понимаешь, в чем дело? Ведь, это песенка старая с плагиатом. Вот, если взять, скажем, историю, да? Какое огромное количество там кандидатов, докторов наук, там, скажем, партработников высокого уровня, которые в жизни отродясь не видали работ, которые они защитили? Вот, какой-нибудь там секретарь Обкома, которому клюнуло в голову или кто-нибудь подсказал там из его «шестерок», что «хорошо бы вам, Петр Иванович, докторскую».

К.ЛАРИНА: Это ты про какое время сейчас рассказываешь?

Н.СВАНИДЗЕ: Я говорю, что это старая песня. Он говорит «Да как?» — «Да никак! Вы же по совокупности. Ведь, вы… Голова-то у вас котёл, господи! Вам много ли нужно? Все в порядке!» И, действительно, глядишь: через месяц уже докторская готова, он ее защищает. Это как назвать? Заимствованием? Нет. Плагиатом? Не знаю, нет. Просто кто-то написал, то, что называлось «литературные негры».

К.ЛАРИНА: Ну, это подлог называется.

Н.СВАНИДЗЕ: Это называется подлог, совершенно верно. Мало того, я тебе больше скажу. Были даже и не подлоги. Ну, там скажем, представь себе, даже, может быть, если он своей ручкой поработал, там какой-нибудь первый секретарь условно Ярославского обкома партии защищает докторскую диссертацию где-нибудь в 70-е годы на тему «Партстроительство в Ярославской области в 1968-1971 годах на соискание доктора исторических наук». Ни одного черного шара, естественно. Это что, доктор истории?

К.ЛАРИНА: Нет, конечно. Это имитация.

Н.СВАНИДЗЕ: Это абсолютная имитация. Поэтому я тебе к чему это все рассказываю, эти байки? К тому, что вокруг кандидатских, докторских, вообще всех научных степеней в нашей стране всегда было столько мути непонятной, что здесь если начать раскапывать… Особенно если начать раскапывать степени больших начальников, если они эти степени получили, уже будучи большими начальниками. Ну, тут к гадалке не ходи.

К.ЛАРИНА: Ну, Коль, согласись, что то, что ты описываешь, это не является уже глубокой историей. Сегодня у нас (мы знаем это) сильно это распространено. За руку пока не хватали. Вот сейчас начали хватать, потому что я помню, что буквально после вступления в должность Владимира Мединского очень быстро появилась в сети информация о том, что он заимствовал свою, по-моему, кандидатскую диссертацию (боюсь ошибиться). Во всяком случае, было, да?

Н.СВАНИДЗЕ: Что-то было об этом, что-то было об этом.

К.ЛАРИНА: Но с другой стороны, сколько мы имеем за эти годы присвоения званий профессоров, доцентов, почетных профессоров, начиная там с Рамзана Кадырова и заканчивая Владимиром Жириновским? Ну, мы же прекрасно понимаем, что это не имеет никакого отношения к реальной научной работе, правда же?

Н.СВАНИДЗЕ: Конечно. Абсолютно. Абсолютно.

К.ЛАРИНА: С этим надо бороться?

Н.СВАНИДЗЕ: Надо бороться. Но вот спроси меня, как, я не отвечу.

К.ЛАРИНА: А как это происходит в цивилизованном мире?

Н.СВАНИДЗЕ: В цивилизованном мире такие вещи ловятся в тот момент, когда присваивается степень. То есть вот такие вещи… Во-первых, сейчас это вообще ловится легко.

К.ЛАРИНА: В интернете есть система Антиплагиат.

Н.СВАНИДЗЕ: Абсолютно. Есть система Антиплагиат. В цивилизованном мире никакой начальник, я еще раз повторяю, или депутат Государственной Думы, даже если он представляет партию власти (сейчас в цивилизованном мире нет понятия «партия власти»), он абсолютно не имеет никакой страховки: или ты пишешь, или ты не пишешь. Если пишешь не ты, это так или иначе всплывет. Обязательно всплывет.

К.ЛАРИНА: А зачем? Вот, целеполагание объясни мне?

Н.СВАНИДЗЕ: Зачем делается?

К.ЛАРИНА: Я, наивная думала всегда, что человек если защищает докторскую степень, ему это важно для своей личной карьеры, для того, чтобы подтвердить свой профессиональный уровень, да? В конце концов, действительно, уважать себя и заставить уважать себя других. То есть это делается для того, чтобы предъявить миру свои знания, свой профессиональный опыт, говорю я совершенно наивные какие-то, дикие вещи. А, оказывается, совсем не для этого. Что это дает нашим людям?

Н.СВАНИДЗЕ: Это респектабельно.

К.ЛАРИНА: Вот.

Н.СВАНИДЗЕ: Ну, кандидат — это мальчишка, это мы вообще не берем. Это что ты кандидат, что ты вообще никто — это, в общем, так. Кандидаты наук 8 марта за цветами и за вином бегали всегда для девушек. А, вот, доктор — это уже серьезно. Доктор — это уже, значит, очень большой шанс получить профессорское звание. Там, глядишь, где-нибудь себя показал. Если у тебя еще есть рычаги, если есть связи, ты уже можешь заглядываться на Академию наук.

К.ЛАРИНА: Это у нас в стране.

Н.СВАНИДЗЕ: У нас. Это уже вообще серьезно, потому что академик — это небожитель. Даже член-корр. в значительной степени. Академик — это совсем небожитель, это олимпиец, это всё. Все самые бурные волны разбиваются где-то далеко у твоих ног, и тебя никак это все не колышет. Это уже биография. И слава, и честь, и деньги, и все на свете.

…

Н.СВАНИДЗЕ: Нет, на самом деле, если говорить серьезно, я с тобой согласен. Потому что это настолько позор. Мало того, это не просто позор. Ведь, это, ведь, и с материальной частью связано. Это не то, что так просто. Степень дает большую зарплату, значит, ты больше получаешь, значит, ты у кого-то крадешь деньги. Степень — это почет и уважение, то есть фактически ты мистификатор. Ты, действительно, совершил подлог, ты себя выдаешь за другого человека. Ты — неуч, который пальцем о палец не ударил, двух слов не можешь связать, не знаешь предмета, о котором написана диссертация, под которой стоит твоя фамилия, и ты себя выдаешь за крупного ученого, которого, может быть, цитируют, которого приглашают на какие-то конференции. «Вот по мнению Петра Степановича то-то и то-то». Петр Степанович сидит, щеки надувает. А, на самом деле, ноль без палки.

К.ЛАРИНА: А привилегии? Раньше привилегии давались какие-то за такие ученые степени в советское время, да?

Н.СВАНИДЗЕ: Ну, что значит привилегии? Это совершенно другой уровень зарплат.

К.ЛАРИНА: Зарплаты и поликлиника.

Н.СВАНИДЗЕ: Конечно.

К.ЛАРИНА: Сейчас, наверное, нет.

Н.СВАНИДЗЕ: В советские времена, ну, в такие, не в 80-е годы, а в 70-е, особенно в 60-е, доктор наук — 350-400 рублей, это жена могла не работать. Домработница дома, дача, машина, уважаемый человек, можно спокойно умирать, в общем. Уже всё, жизнь, биография сделана.

К.ЛАРИНА: А не кажется ли тебе, что, все-таки, отношение к этому достаточно равнодушное со стороны общества, да и, собственно говоря, самих носителей этих лживых знаний… Просто, прости, закончу мысль. Что у нас реальные знания в нашей стране — они вообще ничего не стоят.

Н.СВАНИДЗЕ: Во-первых, это.

К.ЛАРИНА: Начиная с дипломов, которые продаются в метро.

Н.СВАНИДЗЕ: Здесь 2 составляющих. Огромный уровень неуважения к гуманитарным знаниям вообще. Вообще к гуманитарным знаниям. Потому что носитель гуманитарных знаний, в общем, или он нафиг никому не нужен считается, потому что всё он всё равно врет. Что говорит академик настоящий, что говорит там условный академик Фоменко, да все они — академики! Кто из них правду говорит, кто врет, черт его знает. Когда была твоя Куликовская битва? Да в гробу я ее видал. И никогда не разберешь. Это во-первых.

К гуманитарным наукам никакого уважения нет. А если ты что-то за нее получаешь, значит, ты — проститутка, значит, ты работаешь за деньги, значит, ты говоришь то, что тебе вкладывают в уста, ты врешь как сивый мерин и тоже, опять-таки, на кой ты нужен, никакого уважения к тебе нет. Это с одной стороны.

С другой стороны, действительно, сейчас все это покупается и продается легко. С третьей стороны, если раньше… Вот мы только что говорили, что такое был доктор наук. Теперь доктор наук думает о том, как прокормить семью и ходит в грязных ботинках.

К.ЛАРИНА: Реальный доктор наук.

Н.СВАНИДЗЕ: Реальный доктор наук. Он не занимается академической наукой спокойно, которой мог позволить себе заниматься за хорошие деньги раньше. А теперь он бегает по разным там институтам, там читает, там что-то напишет, здесь что-то опубликует, потому что он думает только о быстрых деньгах, он думает о том, как прокормить семью, потому что сейчас, я повторяю еще раз, не только уважение к гуманитарным особенно наукам, но и статус гуманитарных наук в стране очень низок.

Я знаю, что делается в гуманитарных институтах системы Академии наук. Там нет совершенно молодых людей практически. Там есть старики и всё. Потому что молодые, особенно молодые мужчины, люди, ориентированные на карьеру, на то, чтобы кормить семью, на то, чтобы добиться чего-то в жизни, честолюбивые, они туда не идут — там нечего делать.

К.ЛАРИНА: Нет и потом если уж защищаются, то не здесь, а предпочитают защищаться в иностранных, зарубежных университетах, потому что там хотя бы ты понимаешь, что за этим стоит гарантия честности.

Н.СВАНИДЗЕ: Ксюша, они не просто предпочитают защищаться там, они предпочитают работать там.